ДАВОС. Часть 2

Лорд Годрик помешал ложкой рагу.

- Так старый пират Саан отправил тебя к берегу вплавь?

- Я добрался до берега в открытой лодке. – Салла ждал до тех пор, пока свет маяка Ночника не осветил борт «Валирийки» и лишь затем отпустил его. В конце концов, их дружба была превыше всего. Лисениец с удовольствием взял бы его на юг вместе с собой, но Давос отказался. Станнис нуждался в Вимане Мандерли и доверил Давосу завоевать его. Он не мог предать это доверие, так он и ответил Салле. «Наплюй», - ответил принц пиратов: «Он убьёт тебя с этими почестями, старый друг. Он тебя убьёт».

- Я никогда прежде не принимал под своим кровом королевского Десницу, - произнёс меж тем лорд Годрик. – Интересно, Станнис выкупит тебя?

Станнис? Станнис дал Давосу земли, титулы и должности, но заплатит ли он полновесным золотом, чтобы выкупить его жизнь? У него нет золота. Иначе Салла остался бы с ним.

- Вы найдёте Его милость в Чёрном Замке, если милорду угодно спросить его об этом.

Боррелл крякнул.

- А что, Бес тоже в Чёрном Замке?

- Бес? – Давос не понял вопроса. – Он в Королевской Гавани, приговорён к смерти за убийство своего племянника.

- Стена всё узнаёт последней, как говаривал мой отец. Карлик сбежал. Он выломал прутья в своей клетке и разорвал собственного отца на части голыми руками. Стражники видели его бегущим, красным с головы до пят, как будто он выкупался в крови. Королева пообещала сделать лордом любого, кто его прикончит.

Давос не мог поверить в то, что он услышал.

- Вы хотите сказать мне, что Тайвин Ланнистер мёртв?

- Ага, убит сыновней рукой. – Лорд глотнул пива. – Когда короли ещё не добрались до Сестёр, мы не оставляли карликов в живых. Мы всех их сбрасывали в море, как жертву нашим богам. Септоны заставили нас прекратить это. Кучка благочестивых дуралеев. Для чего ещё боги дают человеку такую форму, если это не знак чудовища?

Лорд Тайвин мёртв. Это всё меняет.

- Милорд, вы позволите мне отправить ворона на Стену? Его Милости следует знать о смерти лорда Тайвина.

- Он узнает. Но не от меня. И не от тебя, пока ты пребываешь под моим ненадёжным кровом. Я не желаю, чтобы обо мне говорили, будто я оказал Станнису помощь или подал ему совет. Сандерленды дважды втягивали Сестёр в восстания Блэкфайров и все мы тяжко за это пострадали. – Лорд Годрик указал ложкой на стул. – Садитесь. Пока вы не свалились, сэр. Мой зал холодный, сырой и тёмный, но он не лишён учтивости. Мы найдём вам сухую одежду, но сначала поешьте.

Он позвал, и в зале появилась женщина.

- У нас голодный гость. Принеси пиво, хлеб и тушёное рагу по-сестрински.

Пиво было тёмным, хлеб чёрным, а сборное рагу кремово-белым. Тарелкой служила плошка, вырезанная из чёрствого хлеба. Блюдо представляло собой густую смесь из лука-порея, моркови, ячменя, белой и жёлтой репы, а также моллюсков, кусков трески и крабового мяса, залитых соусом из жирных сливок и масла. Это был сорт еды, что прогревает человека до костей, особенно в сырую, холодную ночь. Давос с благодарностью погрузил в него ложку.

- Вы раньше пробовали рагу по-сестрински?

- Да, милорд. – Похожее блюдо готовили на всех Трёх Сёстрах, в каждом постоялом дворе и таверне.

- Эта стряпня лучше всего того, что вы пробовали раньше. Её готовит Гелла. Моя внучка. Ты женат, луковый рыцарь?

- Да, милорд.

- Жаль. Гелла не замужем. Из домоседок выходят лучшие жёны. Здесь три вида краба. Красные крабы, краб-паук и крабы-захватчики. Обычно я не ем краба-паука, только вот в таком рагу. Это заставляет меня чувствовать себя отчасти каннибалом. – Его светлость указал на полотнище, висящее над холодным, чёрным очагом. Там, на серо-зелёном поле был вышит белый краб-паук. – Мы слышали рассказы, будто Станнис сжёг своего прежнего Десницу.

Десницу, что был до меня. Мелисандра принесла Алистера Флорента в дар своему богу на Драконьем Камне, чтобы призвать ветра, которые отнесут их на север. Лорд Флорент был твёрд и молчал всё время, пока люди королевы приковывали его к столбу, держа себя с таким достоинством, какое только доступно полуголому человеку. Но стоило пламени лизнуть его ноги, как он начал кричать и его крики несли их всю дорогу до Восточного Дозора, если верить красной женщине. Давосу тот ветер не нравился. Ему казалось, что он отдаёт запахом горелой плоти, а свист его между снастей напоминал мучительные стоны. На его месте легко мог бы оказаться и я.

- Я не горю, - заверил он лорда Годрика. – Хотя Восточный Дозор меня почти заморозил.

- Стена это может. – Женщина принесла им свежую буханку хлеба, ещё горячую от печи. Когда Давос увидел её руку, то не смог отвести глаз. Лорд Годрик не преминул отметить это: - Ага, она носит отметину. Как все Борреллы за пять тысяч лет. Моя внучка. Не та, что готовит рагу.

Он разломил хлеб и подал половину Давосу:

- Ешь. Он хорош.

И хотя Давос был бы сейчас рад любой чёрствой корке, этот жест служил для него добрым знаком – это значило, что он был гостем, хотя бы и на одну эту ночь. У лордов Трёх Сестёр была чёрная репутация и не было никого хуже, чем Годрик Боррелл, лорд Милой Сестры, Щит Систертона, хозяин замка Волнорез, хранитель маяка Ночник… но даже предводители разбойников и мародёров чтут древние законы гостеприимства. Во всяком случае, я увижу рассвет, сказал себе Давос. Я разделил с ним хлеб и соль.

Хотя в рагу чувствовался вкус и других специй, кроме соли.

- Это что, шафран? – Шафран ценился дороже золота. Сам Давос пробовал его раньше лишь однажды, когда король Роберт послал ему половину рыбы во время пира на Драконьем Камне.

- Угу. Из Кварта. А вот ещё и перец. – Лорд Годрик ухватил щепоть между большим и указательным пальцем и посыпал свою плошку. – Толчёный черный перец из Волантиса, ничего нет лучше. Возьмите столько, сколько вам требуется, чтобы почувствовать остроту. У меня его сорок сундуков. Не говоря уж о гвоздике и мускатном орехе. И целый фунт шафрана. Забрал это у девицы с лиловыми глазами.

Он рассмеялся. Давос заметил, что у него сохранились все зубы, хотя большинство из них пожелтели, а один наверху был мёртвым и почерневшим.

- Она везла всё это в Браавос, но шторм занёс её в Укус, и она разбилась на скалах у моих берегов. Так что, как видите, вы не единственный дар, который море может предложить мне. Море – это предательская и жестокая штука.

Не настолько предательская, как люди, подумал Давос. Предки лорда Годрика были королями пиратов до тех пор, пока Старки не обрушились на них с огнём и мечом. В нынешние времена обитатели Сестёр уступили открытое пиратство Салладору Саану и ему подобным, а сами ограничились мародёрством. Маяки, горящие вдоль берегов Трёх Сестёр, должны предупреждать о мелях, рифах и скалах, указывая мореплавателям безопасный путь, но в бурные ночи или во время тумана в некоторых местах побережья вспыхивают ложные огни, направляя неосторожных капитанов к гибели.

- Шторма оказали тебе любезность, принеся к моим дверям, - говорил лорд Годрик. – В Белой Гавани тебя бы ждал холодный приём. Вы прибыли слишком поздно, сэр. Лорд Виман намеревается преклонить своё колено и отнюдь не перед Станнисом. – Он отхлебнул пива. – Мандерли не северяне, их сердце не здесь. Девятьсот лет назад явились они на север, гружённые своим золотом и богами. Они были великими лордами на реке Мандер, пока не стали переоценивать себя и не были свергнуты зелёными руками.  Волчий король забрал их золото, но дал им земли и позволил чтить своих богов.

Он макнул в своё рагу кусок хлеба.

- Если Станнис думает, что толстяк сможет оседлать оленя, то он ошибается. «Львиная звезда» заходила в Систертон двенадцать дней назад пополнить запас воды. Знаете её? Малиновые паруса и золочёный лев на носу. И битком набита Фреями, направляющимися в Белую Гавань.

- Фреями? – это было последнее, чего Давос мог ожидать. – Я слышал, Фреи убили сына лорда Мандерли?

            - Ага, - ответил лорд Годрик, - и толстяк так разгневался, что дал обет жить на хлебе и вине до тех пор, пока не отомстит. Но прежде чем день закончился, он уже снова набивал рот моллюсками и пирожными. Эти корабли снуют между Сёстрами и Белой Гаванью постоянно. Мы шлём туда крабов, рыбу и козий сыр, а они везут нам дерево, шерсть и кожи. От всех я слышу, что его светлость толще, чем когда-либо. Вот вам и клятвы. Слова, что ветер, а ветер, вылетающий изо рта Мандерли значит не больше, чем ветер, вырывающийся у него из задницы. – Лорд оторвал ещё кусок хлеба, чтобы вычистить им своё блюдо. – Фреи принесли жирному дураку мешок с костями. Кто-то назовёт это вежливостью – принести человеку кости его мёртвого сына. Был бы это мой сын, я бы из вежливости поблагодарил бы Фреев перед тем, как повесить их. Но толстяк слишком благороден для этого.

Он засунул кусок хлеба в рот, прожевал и проглотил.

- Я ужинал с Фреями. Один сидел прямо там, где сидите вы. Рейегар, так он назвался. Я чуть не рассмеялся ему прямо в лицо. Он сказал, что потерял свою жену, но намеревается подыскать себе новую в Белой Гавани. Вороны летают туда-сюда. Лорд Виман и лорд Уолдер заключили договор и намерены скрепить его женитьбой.

Давосу показалось, что лорд пнул его в живот. Если он говорит правду, мой король проиграл. Станнис Баратеон отчаянно нуждается в Белой Гавани. Если Винтефелл был сердцем севера, то Белая Гавань – его рот. Её фьорды свободны ото льда даже в разгар самой лютой зимы. Когда придёт зима, это будет иметь очень и очень большое значение. И ещё серебро. У Ланнистеров было всё золото Бобрового Утёса, а также женитьба на богатствах Хайгардена. Казна же короля Станниса вычерпана до дна.

Я должен хотя бы попытаться. Возможно, есть способ, которым я мог бы остановить это бракосочетание.

- Я должен добраться до Белой Гавани, - сказал он. – Ваша светлость, молю вас, помогите мне.

Лорд Годрик начал есть своё блюдо, разрывая его на части огромными ручищами. Рагу сделало чёрствый хлеб мягким.

- Во мне нет любви к северянам, - объявил он. – Мейстеры говорят, что Изнасилование Трёх Сестёр состоялось две тысячи лет назад, но Систертон этого не забыл. Мы были до этого свободными людьми, и наши собственные короли правили нами. После нам пришлось склонить колени перед Орлиным Гнездом, чтобы северяне убрались прочь. Волк и сокол встали над нами на тысячу лет и вдвоём они сгрызли весь жир и всё мясо с костей этих бедных островов. Что же до вашего короля Станниса, то в бытность его мастером над кораблями при короле Роберте он послал флот в мой порт, не спросив моего мнения, и заставил меня повесить дюжину добрых друзей. Людей вроде вас. Он дошёл до того, что грозил повесить меня за то, что некоторые корабли налетели на мель из-за того, что Ночник погас. И мне пришлось проглотить его высокомерие. – Он съел ещё кусок блюда. – Теперь он явился на север пришибленным, поджав хвост. С чего бы мне оказывать ему какую-то помощь? Объясните мне это.

Потому что он – полноправный король, подумал Давос. Потому что он сильный человек, и только он, он один в состоянии восстановить королевство и защитить его от опасности, которая собирается на севере. Потому что в его руках магический меч, пылающий светом солнца. Слова застряли в его глотке. Ничего из этого не имело для лорда Милой Сестры никакого значения. Ни одно из них не приблизило бы его ни на шаг к Белой Гавани. Какого ответа он от меня ждёт?  Обещания золота, которого у нас нет? Высокородного мужа для его внучки? Земель, почестей, титулов? Лорд Алистер Флорент пытался играть в эту игру, и король сжёг его за это.

- Кажется, Десница лишился языка. Он не почувствовал вкуса рагу. Или правды. – Лорд Годрик вытер рот.

- Лев мёртв, - произнёс Давос медленно. – Вот ваша правда, милорд. Тайвин Ланнистер мёртв.

- И что с того?

- Кто сейчас правит в Королевской Гавани? Не Томмен, он всего лишь дитя. Это сэр Киван?

Пламя свечи мерцало в чёрных глазах лорда Годрика.

- Если бы было так, вы бы уже сидели в цепях. Правит королева.

Давос понял. Его терзают сомнения. Он не хочет оказаться на стороне проигравших.

            - Станнис удержал Штормовой предел под осадой Тиреллов и Редвинов. Он отбил Драконий Камень у последних Таргариенов. Он разгромил Железный Флот при Ярмарочном острове. Король-ребёнок не выстоит против него.

            - Этот король-ребёнок повелевает богатством Бобрового Утёса и мощью Хайгардена. На его стороне Болтоны и Фреи. – Лорд Годрик потёр подбородок. – Пока что… в этом мире только зима надёжна. Нед Старк сказал это моему отцу здесь, в этом зале.

            - Нед Старк был здесь?

            - На заре восстания Роберта. Безумный король послал в Орлиное Гнездо за головой Старка, но Джон Арен ответил ему неповиновением. Чаячий город, однако, остался верен короне. Чтобы попасть домой и созвать свои знамёна, Старк прошёл через горы к Перстам, где нашёл рыбака, чтобы тот перевёз его через Укус. В пути их застиг шторм. Рыбак утонул, но его дочь довезла Старка до Сестёр, прежде чем лодка пошла на дно. Говорят, он отпустил её с сумкой серебра и бастардом в животе. Она назвала его Джон Сноу, в честь Аррена.

            Как бы там ни было. Мой отец сидел на том же месте, что и я сейчас, когда лорд Эддард прибыл в Систертон. Наш мейстер убеждал нас отправить голову Старка Эйерису, чтобы доказать нашу лояльность. Это сулило также богатую награду. Безумный король был щедр к тем, кто ему нравился. Однако, вскоре мы узнали, что Джон Арен взял Чаячий Город. Роберт первым поднялся на стену и сразил Марга Графтона собственной рукой. «Этот Баратеон бесстрашен», - сказал я: «Он сражается, как настоящий король». Наш мейстер усмехнулся и сказал нам, что принц Рейегар обязательно разобьет бунтовщика. Вот тогда Старк и сказал: «В этом мире только зима надёжна. Мы можем лишиться наших голов, это верно…, но что, если мы победим?». Мой отец отпустил его с головой на плечах, сказав в напутствие: «Если вы проиграете, вас никогда здесь не было».

            - Точно так же, как и меня, - добавил Давос Сиворт.