ДЖОН, Часть 1.

ДЖОН

            Они вывели Короля-за-Стеной с руками, связанными пеньковой верёвкой и петлёй на шее.

            Другой конец верёвки был обмотан вокруг луки седла рысака сэра Годри Фарринга. Убийца великанов и его конь были облачены в посеребрённую сталь, инкрустированную чернью. На Мансе Налётчике была лишь тонкая туника, открывавшая холоду его конечности. Они могли бы позволить ему сохранить свой плащ, подумал Джон Сноу, тот, что когда-то был залатан полосками малинового шёлка.

            Неудивительно, что Стена плакала.

            - Манс знает Зачарованный лес лучше любого разведчика, - говорил Джон королю Станнису в своём последнем усилии убедить Его Милость в том, что Король-за-Стеной принесёт им больше пользы живым, чем мёртвым. – Он знает Тормунда Великанью смерть. Он сражался с Иными. И он держал в руках Рог Джорамуна и не воспользовался им. Он не обрушил Стену, хотя и имел такую возможность.

            С тем же успехом он мог говорить с глухим. Станнис остался непоколебим. Закон был ясен – дезертир платит жизнью.

            У подножия плачущей Стены леди Мелисандра воздела вверх свои бледные белые руки:

            - Все мы должны выбирать, - провозгласила она. – Мужчина и женщина, молодой и старый, лорд и крестьянин – все мы стоим перед одним и тем же выбором.

            Её голос заставлял Джона думать об анисе, мускатном орехе и гвоздике. Она стояла перед людьми короля на деревянном помосте, возведённом над ямой.

            - Мы выбираем свет или мы выбираем тьму. Мы выбираем добро или мы выбираем зло. Мы выбираем истинного бога или ложного.

            Густые тёмно-русые волосы Манса Налётчика падали ему на лицо, пока он шёл. Он отбросил их с глаз связанными руками, улыбаясь. Но когда он увидел клетку, храбрость покинула его. Люди королевы сделали её из деревьев Зачарованного леса, из молодых побегов и гибких ветвей, сосновых сучьев, липких от смолы и веток чардрева, напоминавших белые костяные пальцы. Они согнули их и переплели между собой, сделав большую деревянную клеть, которую затем подвесили над глубокой ямой, заполненной брёвнами, листвой и щепками.

            Король одичалых отшатнулся прочь:

            - Нет, - закричал он, - пощадите. Это не правильно, я не король, они…

            Сэр Годри рванул за верёвку. Королю-за-Стеной не оставалось ничего другого, кроме как идти за ним, а петля задушила его слова. Когда же он не удержался на ногах, Годри протащил его остаток пути. Манс был весь окровавлен, когда люди королевы наполовину ввели, наполовину втолкнули его в клетку. Дюжина ратников, поднатужившись, подняли её в воздух.

            Леди Мелисандра наблюдала за её подъёмом.

            - Вольный народ! Вот перед тобой стоит король лжи. А вот рог, которым он обещал обрушить Стену. – Пара воинов королевы вынесли Рог Джорамуна, чёрный, в оправе из старого золота, длиной восемь футов от конца до конца. На золоте виднелись руны, начертанные Первыми Людьми. Джорамун умер тысячи лет назад, но Манс нашёл его могилу под ледником, высоко в горах Клыков Мороза. И дунул Джорамун в Рог Зимы и пробудились великаны. Игритт говорила, что Манс никогда не находил рог. Она соврала, или же Манс хранил это в тайне даже от своих людей.

            Тысяча пленников смотрела сквозь брусья ограждавшего их частокола, как рог поднимают наверх. Все они были оборванными и полуголодными. Одичалые, как называли их в Семи Королевствах, вольный народ – как именовали они себя сами. Однако, сейчас они не выглядели ни вольными, ни дикими – только голодными, напуганными и окоченевшими.

            - Рог Джорамуна? – воскликнула Мелисандра. – Нет. Называйте его Рогом Тьмы. Если Стена падёт, следом наступит ночь, длинная ночь, у которой не будет конца. Это не должно случиться и этого не будет! Владыка Света увидел своих детей в беде и послал им защитника. Азор Ахай возродился.

            Она указала рукой в направлении Станниса и большой рубин на её шее запульсировал светом.

            Он – камень, а она – огонь. Глаза короля казались синими пятнами, утонувшими в глазницах. Он был облачён в серую броню и меховой плащ, покрытый золотой парчой, струившийся с его широких плеч. На нагруднике было инкрустировано горящее сердце, как раз над тем местом, где в груди билось его собственное. Над бровями возвышался обруч короны из красного золота с зубцами в виде язычков закрученного пламени. Возле него стояла Вэль, высокая и прекрасная. Её увенчали простым ободком из тёмной бронзы, но в ней она смотрелась более царственно, чем Станнис в золотом венце. Её серые глаза смотрели бесстрашно и непреклонно. Под горностаевой мантией она была одета в белое с золотом. Её медовые волосы, заплетённые в толстую косу, спускались через правое плечо до талии. Холодный воздух окрасил румянцем щёки.

            Леди Мелисандра короны не носила, но каждый человек знал, что она и есть настоящая королева Станниса Баратеона, а совсем не та неказистая женщина, которую он оставил дрожать в Восточном Дозоре-на-Море. Поговаривали, что король не собирается посылать за королевой Селисой и их дочерью до тех пор, пока Найтфорт не станет пригоден для проживания. Джон чувствовал перед ними вину. Стена могла предложить немного удобств южным дамам и высокородным девицам, а Найтфорт и подавно. Это было зловещее место, даже в лучшие свои времена.

            - Вольный народ! – прокричала Мелисандра. – Узри, какая судьба ждёт тех, кто выбирает тьму!

            Рог Джорамуна вспыхнул пламенем. Он издал свист, когда закрученные языки зелёного и жёлтого огня с треском охватили его по всей длине. Конь Джона нервно задвигался под ним, такое же беспокойство пробежало по рядам, где воины заставляли успокоиться своих лошадей. Стон донёсся из-за изгороди, когда вольный народ увидел, как горит в огне их надежда. Некоторые разразились проклятиями и угрозами, но большинство погрузилось в молчание. Полсекунды казалось, что выгравированные на золотых кольцах руны мерцают в воздухе. Люди королевы поднатужились и швырнули объятый пламенем горн в яму.

            Внутри клетки Манс Налётчик вцепился связанными руками в петлю на шее и бессвязно кричал что-то о предательстве и колдовстве, что он на самом деле не король, отрицая своё имя, свой народ и всё, что с ним было когда-либо связано. Он, то умолял о пощаде, то проклинал красную женщину, а то начинал истерически смеяться.

            Джон, не моргая, наблюдал за происходящим. Перед лицом своих братьев он не имел права проявить брезгливость. Он отрядил наблюдать за казнью две сотни человек, больше чем половину гарнизона Чёрного Замка. Они стояли в конном строю, укутанные в тёмный мех, сжимая в руках длинные копья и скрывая в тени капюшонов свои лица... в том числе и то, как много среди них было седобородых стариков и зелёных юнцов. Вольный народ боялся Ночного Дозора. Джон хотел, чтобы этот страх отправился вместе с ними в их новые дома к югу от Стены.

            Рог разбился среди брёвен, листьев и щепок. За три удара сердца вся яма вспыхнула. Вцепившись в прутья своей клетки связанными руками, Манс рыдал и умолял. Когда огонь добрался до него, он заметался в неистовом танце. Его крики слились в один бессловесный вопль страха и боли. Внутри своей клетки он трепетал, как горящий лист, как мотылёк, угодивший в пламя свечи.

            Джону припомнился мотив:

            «Братья, кончен мой срок, жизнь дорниец пресёк, не увидеть мне нового дня,

            Только что за печаль, умереть мне не жаль, раз дорнийка любила меня!».

Вэль стояла на помосте неподвижно, как если бы была изваянием из соли. Она не заплакала и не отвела взгляд. Джон гадал, как бы повела себя Игритт на её месте. Эти женщины сильнее нас. Он поймал себя на мысли о Сэме и мейстере Эйемоне, о Лилли и её ребёнке. Она будет проклинать меня до последнего вздоха, но иного пути я не видел. Восточный Дозор докладывал о свирепых штормах, бушевавших над Узким морем. Я намеревался сохранить им жизни, но неужели вместо этого отправил на корм крабам? Прошлой ночью ему приснился Сэм в образе утопленника, Игритт, умирающая от его стрелы (он знал, что её поразила чужая стрела, но в его снах роковой выстрел всегда принадлежал ему), и Лилли, плакавшая кровавыми слезами.

Джон Сноу посмотрел достаточно.

- Сейчас, - произнёс он.

Ульмер из Королевского Леса воткнул своё копьё в землю, взял наизготовку свой лук и вытянул из колчана чёрную стрелу. Милашка Доннел Хилл откинул капюшон, чтобы сделать то же самое. Гарт Серое перо и Бородатый Бен натянули тетиву своих луков, прицелились и пустили стрелы.

Одна стрела угодила Мансу Налётчику в грудь, другая в живот, третья в горло. Четвёртая вонзилась в один из брусьев клетки, и мгновение дрожала, прежде чем вспыхнуть. Женские рыдания отразились эхом от Стены, когда король одичалых повалился мешком на дно своей клетки, погрузившись в огонь.

- И теперь его дозор окончен, - тихо пробормотал Джон. Манс Налётчик был когда-то братом Ночного Дозора, пока не сменил свой чёрный плащ на другой, расшитый полосками ярко-красного шёлка.

Станнис наверху платформы нахмурился. Джон избегал встречаться с ним глазами. Из деревянной клетки вывалилось дно и она начала рассыпаться. Чем выше взбирался огонь, тем больше веток падало вниз, мерцающих малиново-красными огоньками на чёрном угле.

- Владыка Света создал солнце, луну и звёзды, чтобы осветить наш путь и даровал нам огонь, чтобы подчинить себе ночь, - обратилась Мелисандра к одичалым. – Ничто не сможет противостоять его пламени.

- Ничто не сможет противостоять его пламени, - эхом отозвались люди королевы.

Тёмно-пунцовые одежды красной женщины взвились вокруг неё, а её медные волосы как ореол окружили лицо. На кончиках пальцев у неё плясали длинные жёлтые язычки пламени, похожие на когти.

- Вольный народ! Ваши ложные боги не помогут вам. Ваш ложный горн не спасёт вас. Ваш ложный король принёс вам лишь смерть, поражение и отчаяние. Но здесь перед вами стоит истинный король. Вот его слава!

Станнис Баратеон выхватил из ножен Светозарный.

Меч светился красным, жёлтым и оранжевым, бликами живого света. Джон видел это зрелище раньше, но не так, как сейчас. Ничего подобного этому. Светозарный был как солнце, выкованное из стали. Когда Станнис поднял клинок над головой, людям пришлось или отворачиваться, или прикрывать глаза. Лошади шарахались, а одна даже сбросила седока. Пожар в огненной яме, казалось, сократился перед этой бурей света, как маленькая собачонка съёживается при виде большой. Стена окрасилась в красные, розовые и оранжевые тона, волны цвета плясали в ледяной толще. Неужели это сила рождена королевской кровью?

- У Вестероса есть лишь один король, - провозгласил Станнис. Его голос звенел сурово, без оттенков музыкальности, как у Мелисандры. – С этим мечом я буду защищать моих подданных и поражать тех, кто будет грозить им. Склоните колено и я обещаю вам пищу, землю и правосудие. Склоните и живите. Или уходите и умрите. Выбор за вами.

Он вернул меч в ножны и мир вокруг сразу потемнел, как если бы солнце зашло за облака.

- Открыть ворота.

- Открыть ворота! – повторил сэр Клэйтон Саггс зычным голосом, похожим на звук боевого рога.

- Открыть ворота! – отозвался эхом сэр Корлисс Пенни, командующий стражей. – Открыть ворота! – закричали сержанты. Люди торопливо выполняли распоряжение. Заострённые колья были вынуты и земли, через глубокую канаву переброшены доски, и ворота частокола распахнулись настежь. Джон Сноу поднял руку и махнул ей вниз. По этой команде ряды его чёрных всадников разошлись направо и налево, освобождая путь к Стене, где Скорбный Эдд Толлетт открыл железные ворота.

- Придите, - призвала Мелисандра. – Придите к свету… или бегите назад во тьму.

В яме у её ног потрескивал огонь.

- Идите ко мне, если вы выбираете жизнь.

И они пошли. Сначала медленно, некоторые хромая или опираясь на своих товарищей, пленные начали выходить из своего грубо отёсанного загона. Если вы хотите есть, придите ко мне, подумал Джон. Покоритесь, если не желаете мёрзнуть или голодать. Нерешительно, опасаясь какой-нибудь ловушки, несколько первых заключённых прошли по доскам сквозь круг из кольев, направляясь к Мелисандре и Стене. Увидев, что с ними не приключилось никакой беды, следом потянулись группки побольше. Потом ещё больше, пока люди не хлынули сплошным потоком. Люди королевы в проклёпанных железом куртках и полушлемах давали каждому проходящему мужчине, женщине или ребёнку кусочек белого чардрева: палочку, обломок ветви, бледной, как сломанная кость, или пучок кроваво-красных листьев. Кусочки старых божеств в пищу новому богу. Джон размял пальцы на правой руке.

Жар от костровой ямы был осязаем даже на расстоянии, для одичалых же он должен был быть едва переносим. Он видел людей, склонявшихся, когда они подходили к огню, слышал детский плач. Несколько человек повернули к лесу. Он наблюдал за молодой женщиной, ковылявшей прочь с ребёнком в каждой руке. Каждые несколько шагов она оглядывалась, чтобы убедиться, что никто не преследует её, и, оказавшись вблизи деревьев, пустилась бежать. Седобородый мужчина схватил поданную ему ветвь чардрева и попытался использовать её, как дубину, пока люди королевы не пронзили его копьями. Другие толпились вокруг его тела, пока сэр Корлисс не сбросил его в огонь. После этого в лес потянулось больше – пожалуй, один из десяти.

Но большинство осталось. Позади у них были только холод и смерть. Впереди теплилась надежда. Они пришли, сжимая свои обломки дерева, пока не пришло время скормить их пламени. Р’глор был ревнивым божеством, вечно голодным. Так что новый бог пожрал тело старого, бросая гигантские тени Станниса и Мелисандры на Стену, чёрные на фоне рубиново-красных сполохов, отражавшихся на льду.

Сигорн первым склонил колено перед королём. Новый магнар Теннов был молодым укороченным вариантом своего отца – худой, лысеющий, одетый в бронзовые наголенники и кожаную рубаху с нашитой бронзовой чешуёй. Следом подошёл Гремучая Рубаха в доспехе, сделанном из костей и дублёной кожи, нацепивший вместо шлема череп великана. Под костями пряталась жалкая развалина с бурыми потрескавшимися зубами и пожелтевшими глазами. Мелкий, злобный, предательский человечек, настолько же глупый, насколько и жестокий. Джон ни на секунду не поверил в его верность. Он только гадал, что чувствует Вэль, видя его коленопреклонённым и прощённым.

Дальше последовали малые вожди. Предводители двух кланов рогоногих, чьи ноги были чёрными и твёрдыми. Мудрая старейшина, почитаемая народами Молочной реки. Тощий темноглазый мальчик двенадцати лет, сын Альфина Убийцы Ворон. Холлек, брат Хармы Собачьей Головы, с её свиньями. Каждый склонял колено перед королём.

Слишком холодно для этого представления, думал Джон. «Вольный народ презирает склонивших колено» - предупреждал он Станниса: «Позвольте им сохранить свою гордость и они будут крепче любить вас». Станнис не стал слушать. Он сказал: «Мне нужны их мечи, а не поцелуи».

После коленопреклонения одичалые держали путь между рядами чёрных братьев к открытым воротам. Джон назначил Коня, Атласа и полдюжины других, чтобы провести их с факелами под Стеной. На дальней стороне их ждали чаши горячего лукового супа, сосиски и краюхи чёрного хлеба. И ещё одежда: плащи, бриджи, сапоги, рубахи, хорошие кожаные перчатки. Они будут спать на тюфяках из чистой соломы, с пылающим в очагах огнём, который будет отгонять ночной холод. Слово короля ничего не стоит, если он его не держит последовательно. Рано или поздно, однако, Тормунд Великанья смерть явиться к Стене с новым набегом и Джона очень интересовало, чью сторону примут новые подданные Станниса, когда этот час придёт. Вы можете дать им землю и милость, но вольный народ сам выбирает себе королей и они выбрали Манса, а не вас.

Боуэн Марш остановил коня рядом с Джоном.

- Никогда не думал, что увижу такой день. - Лорд-стюард ослабел, особенно после того, как был ранен в голову на Мосту Черепов. Часть одного уха отсутствовала. Вряд ли мы снова увидим его румяным, как спелый гранат, подумал Джон. Марш добавил:

- Мы истекали кровью, чтобы остановить одичалых на Теснине. Там пали хорошие люди, друзья и братья. За что?

- Все в королевстве будут проклинать нас за это, - заявил сэр Аллисер Торн ядовитым тоном. – Каждый честный человек в Вестеросе повернёт голову и плюнет в сторону Ночного Дозора.

Что ты знаешь о честных людях?

- Не болтать в строю!

Сэр Аллисер стал более осмотрителен с тех пор, как лорд Янос лишился головы, но его злобная натура никуда не делась. Джон некоторое время потешился идеей назначить его на пост, от которого отказался Слинт, но понял, что такого человека разумнее держать у себя на виду. Из них двоих он всегда был самым опасным. Вместо этого он назначил командовать в Серый Дозор седого стюарда из Сумеречной Башни.