Дак нагнал Хэлдона Полумейстера через четверть мили. После этого всадники продолжили путь бок о бок. Тирион цеплялся за высокую луку седла, его короткие ноги неловко торчали в стороны, и в ближайшем будущем он мог с уверенностью предсказать себе натёртые мозоли, язвы и судороги.
- Мне интересно, что пираты озера Кинжала сделают с нашим карликом? – произнёс между делом Хэлдон.
- Тушёного карлика? – предположил Дак.
- Немытый Урхо – худший из них, - доверительно сообщил Хэлдон. – Одного его зловония достаточно, чтобы убить человека.
Тирион пожал плечами:
- На моё счастье, носа я лишился.
Хэлдон отозвался тонкой улыбкой.
- Если нам придётся столкнуться с леди Корой на Зубах Хага, ты вскоре можешь лишиться и других частей тела. Кора Безжалостная, как её называют. Команда её корабля состоит из прекрасных молодых девиц, которые кастрируют каждого мужчину, попавшегося в их руки.
- Ужасающе. Я могу обмочиться от страха.
- Лучше не стоит, - мрачно предостерёг Дак.
- Как скажешь. Если мы столкнёмся с леди Корой, я надену юбку и скажу, что я Серсея, знаменитая бородатая красавица из Королевской Гавани.
Дак расхохотался, а Хэлдон произнёс:
- А ты забавный малыш, Йолло. Говорят, Лорд-в-Саване обещал явить свою милость всякому, кто сможет заставить его смеяться. Возможно, его Серая Милость выберет тебя для украшения своего каменного придворного круга.
Дак беспокойно глянул на своего спутника.
- Не шибко умно шутить по этому поводу, когда мы так близко от Ройны. Он слышит.
- Мудрость от утки, - отмахнулся Хэлдон. – Прошу у тебя прощения, Йолло. Не стоит так бледнеть, я всего лишь играл с тобой. Принц Печали не так легко раздаёт свои поцелуи.
Его серый поцелуй. Мысль об этом лишала сил. Смерть не страшила Тириона Ланнистера, но серый сумрак – совсем другое дело. Лорд-в-Саване - всего лишь легенда, сказал он себе, реальная не больше, чем призрак Ланна-Искусника, иногда появляющийся, судя по рассказам, в Бобровом Утёсе. Несмотря на это, он прикусил язык.
Внезапное молчание карлика осталось незамеченным, поскольку Дак решил скормить ему историю своей собственной жизни. По его словам, отец у него был оружейником в Битербридже, так что он был рождён под звуки кующейся стали и начал развлекаться фехтованием ещё в ранние годы. Позже крепкий и проворный парень обратил на себя внимание старого лорда Касуэлла, который предложил ему место в своём гарнизоне, но мальчишка хотел большего. Он наблюдал, как слабак, бывший сыном Касуэлла, последовательно становился пажом, оруженосцем и, наконец, рыцарем.
- Он был худосочный, с крысиным личиком и трус в придачу, но у старого лорда было четыре дочери и только один сын, так что никому не позволяли сказать ни слова против него. Все прочие оруженосцы вряд ли осмелились бы даже коснуться его пальцем.
- Похоже, ты был не столь робок, - Тирион мог довольно уверенно предсказать, что было дальше.
- Мой отец сделал длинный лук в подарок мне на шестнадцатилетие, - продолжил Дак. – Но он так понравился Лоренту, что тот забрал его себе, и мой родной отец не осмелился отказать ему. Когда я пожаловался, Лорент заявил мне прямо в лицо, что мои руки сделаны, чтобы держать молот, а не меч. Ну, я и пошёл, взял молот и треснул его так, что обе его руки и половина рёбер оказались сломаны. После этого мне пришлось покинуть Простор, причём очень быстро. Я пресёк море и присоединился к Золотой Компании. Несколько лет я кузнечил, как подмастерье, а потом сэр Гарри Стриклэнд взял меня в оруженосцы. Когда Грифф послал вниз по реке весть, что он ищет кого-нибудь в помощь для обучения своего сына ратному делу, Гарри отправил ему меня.
- И Грифф посвятил тебя в рыцари?
- Да, год спустя.
Хэлдон Полумейстер снова ухмыльнулся уголками губ.
- Почему бы тебе не рассказать нашему маленькому другу, как ты получил своё имя?
- Рыцарю ведь нужно больше, чем одно имя, - наставительно заметил здоровяк. – Ну и вот, когда он посвящал меня, это было на поле, и когда я поднял глаза, то увидел на нём уток, так что… прекратите ржать, сейчас же!
Сразу после заката они свернули с дороги, чтобы расположиться на отдых в заросшем дворе по соседству со старым каменным колодцем. Тирион спрыгнул вниз, чтобы размять ноги и избавиться от судорог, пока Дак с Хэлдоном поили лошадей. Жёсткая бурая трава и ростки деревьев пробивались между булыжниками, а заросшие мхом стены были единственным, что напоминало о когда-то величественном каменном строении. После того, как животные получили необходимый уход, всадники разделили простой ужин из солёной ветчины, холодной белой фасоли и эля. Тирион ощутил, что простая трапеза служит для него приятным разнообразием после обильных пиршеств с Иллирио.
- Те сундуки, что мы вам передали, - произнёс он во время еды. – Поначалу я решил, что там золото для Золотой Компании, но затем я увидел, как сэр Ролли поднимает сундук на одно плечо. Если бы он был полон монет, вряд ли бы он сделал это так легко.
- Там всего лишь доспехи, - отозвался Дак, пожав плечами.
- И одежда, - вмешался Хэлдон. – Придворные одежды для всей нашей компании. Прекрасные шерстяные, бархатные, шёлковые плащи. Мы не хотим явиться перед глазами королевы в потрёпанном виде… и не с пустыми руками. Магистр был достаточно добр, чтобы снабдить нас подходящими дарами.
После восхода луны они вернулись в сёдла и отправились рысью на восток под небесной мантией из звёзд. Старая валирийская дорога поблёскивала перед ними, как длинная серебряная лента, развернувшаяся перед ними через лес и долину. На некоторое время Тирион Ланнистер ощутил, как на него нисходит покой.
- Ломас Лонгстрайдер говорил правду. Эта дорога удивительна.
- Ломас Лонгстрайдер? – заинтересовался Дак.
- Книжник, давно умерший, - отозвался Хэлдон. – Он провёл жизнь, путешествуя по миру и описал земли, которые посетил, в двух книгах – «Чудеса» и «Чудеса, сотворённые человеком».
- Мой дядя дал их мне, когда я был ещё мальчишкой, - сказал Тирион. – Я перечитывал их, пока они не развалились.
- Боги сотворили семь чудес, а смертный человек создал девять, - процитировал Полумейстер. – Со стороны смертных было скорее нечестивым превзойти богов, но вот поди ж ты. Каменные дороги Валирии входят в список девяти чудес Лонгстрайдера. На пятом месте, кажется.
- На четвёртом, - отозвался Тирион, затвердивший в памяти все шестнадцать чудес с детства. Его дядя Герион любил во время праздников поставить его на стол и заставить перечислять их все. Мне это тоже нравилось, разве нет? Стоять посреди академических шапочек, ощущая на себе взгляды всех глаз и доказывая всем вокруг, какой я умный чертёнок. Спустя годы он стал лелеять мечту однажды отправиться путешествовать по миру и увидеть чудеса Лонгстрайдера своими глазами.
Лорд Тайвин положил конец надеждам своего карлика-сына за десять дней до его шестнадцатилетия наречения имени. Тогда Тирион попросил у него разрешения отправиться в поездку по девяти Вольным городам, как это сделали его дяди в таком же возрасте. «На моих братьев можно было положиться, что они не посрамят дома Ланнистеров, - ответил его отец. – Ни один из них не женился бы на шлюхе». А когда Тирион напомнил ему, что через десять дней он станет взрослым человеком, вольным путешествовать по своему желанию, лорд Тайвин ответил: «Никто не волен поступать, как ему вздумается. Только дети и глупцы думают иначе. Ступай, коли хочешь. Одень шутовской наряд и стой на голове, забавляя лордов специй и сырных королей. Только учти, что тебе придётся самому оплачивать свою дорогу и забыть о возвращении домой». На этом мальчишеский вызов иссяк. «Если тебе нужно чем-нибудь заняться, я подберу тебе полезное занятие», - сказал его отец затем. В знак наступившего совершеннолетия Тирион был поставлен надзирать за всеми стоками и резервуарами в Бобровом Утёсе. Возможно, он надеялся, что я свалюсь в один из них. Но в этом Тайвина постигло разочарование. Стоки никогда не были и наполовину в таком порядке, как после того, как за них взялся Тирион.
Мне нужна чаша вина, чтобы изгнать привкус Тайвина изо рта. А мех вина послужил бы мне ещё лучше.
Они скакали всю ночь. Тирион дремал урывками, то засыпая, держась за луку седла, то внезапно пробуждаясь. Время от времени он начинал сползать с седла в сторону, но сэр Ролли протягивал руку и рывком возвращал его на место. К рассвету ноги карлика болели, а ягодицы покрылись ссадинами.
Это случилось на следующий день, прежде чем они добрались до места под названием Гоян Дро, укреплённого на берегу реки.
- Легендарная Ройна, - произнёс Тирион, заметив с возвышения медленный зелёный поток.
- Малая Ройна, - уточнил Дак.
- Она самая.
Довольно приятная речка, как кажется, хотя меньший из зубцов Трезубца будет вдвое шире и все три они текут быстрее. Город тоже не впечатлил. Гоян Дро никогда не был большим, припомнил Тирион его историю, но он был красивым местом, зелёным и цветущим, городом каналов и фонтанов. До войны. До той поры, пока не пришли драконы. Тысячу лет спустя каналы забились грязью и заросли тростником, а бассейны со стоячей водой породили тучи мух. Разбитые камни храмов и дворцов погрузились обратно в землю, а берега реки густо заросли корявыми старыми ивами.
Несколько человек оставались жить среди убожества, возделывая крохотные садики в окружении сорняков. Цокот железных подков, звеневших по старой Валирийской дороге, заставил большинство из них попрятаться в норы, откуда они выползали, но самые смелые задержались достаточно, чтобы проводить всадников тупым, безразличным взглядом. Голая девчонка с грязными коленками не могла оторвать глаз от Тириона. Она раньше никогда не видела карлика, сообразил он, тем более карлика без носа. Он скорчил рожу и показал ей язык. Девчонка разревелась.
- Что ты ей сделал? – осведомился Дак.
- Послал воздушный поцелуй. Все девчонки плачут, когда я их целую.
За ветвями спутанных ив дорога резко оборвалась и они свернули к северу, следуя коротким путём вдоль реки до тех пор, пока кустарник не расступился и они оказались на старой каменной набережной, наполовину утонувшей в зарослях высоких бурых сорняков.
- Дак! – донёсся окрик. – Хэлдон!
Тирион оглянулся и увидел мальчишку, стоящего на крыше низкого деревянного строения и размахивающего широкополой соломенной шляпой. Это был гибкий, хорошо сложенный юноша, долговязый и с копной синих волос. Карлик дал бы ему лет пятнадцать-шестнадцать или около того, что не имело особой разницы.
Крыша, на которой стоял мальчишка, принадлежала строению на палубе «Робкой девицы», старой ветхой одномачтовой плоскодонной барки. Она имела широкий корпус и низкую осадку, что делало её идеальной для плаванья по небольшим ручьям и преодоления песчаных отмелей. Невзрачная девица, подумал Тирион, но иногда самые уродливые оказываются самыми ненасытными в постели. Барки, плававшие по рекам Дорна, часто были ярко раскрашены и покрыты искусной резьбой, но эта «Девица» явно была исключением. Её окраска была грязной серо-коричневой, потрескавшейся и облупившейся, простой большой изогнутый руль не украшала резьба. Она выглядит, как грязное корыто, решил Тирион, но, без сомнения, этого и добивались.
Дак отозвался на приветствие. Кобыла шлёпала по отмели, вытаптывая камыш. Мальчишка спрыгнул с крыши каюты на палубу барки и остальной экипаж «Робкой Девицы» тоже выбрался наружу. Пожилая пара ройнийцев с достоинством остановилась возле руля, в то время как пригожая септа в мягкой белой рясе вышла из двери каюты и отбросила с глаз пряди тёмно-каштановых волос.
Но Гриффа можно было узнать безошибочно.
- Хватит горланить, - приказал он и над рекой повисла тишина.
Его стоит опасаться, сразу сообразил Тирион.
Плащ Гриффа был сделан из шкуры и головы красного ройнийского волка. Под ним он носил доспех из коричневой дублёной кожи, усиленной железными кольцами. Его чисто выбритое лицо было жёстким, как эта кожа, с морщинками, разбегавшимися из уголков глаз. Хотя его волосы были синими, как у сына, их корни имели рыжий оттенок, так же, как и брови. На бедре у него висели меч и кинжал. Если он был рад возвращению Дака и Хэлдона, то смог умело скрыть это, но прятать своё неудовольствие при виде Тириона не счёл нужным.
- Карлик? Это что?
- Я знаю, вы рассчитывали получить круг сыра, - Тирион повернулся к молодому Гриффу и послал ему свою самую обезоруживающую улыбку. – Синие волосы могут служить тебе в Тироше, но в Вестеросе дети станут швырять в тебя камни, а девушки будут смеяться тебе в лицо.
Парень попятился.
- Моя мать была тирошийской леди. Я крашу волосы в память о ней.
- Что это за создание? – потребовал ответа Грифф.
- Иллирио прислал письмо с объяснениями, - ответил Хэлдон.
- Я прочту его, позже. Отведи карлика в мою каюту.
Мне не нравятся его глаза, подумал Тирион, когда наёмник уселся напротив него в полумраке каюты. Их разделял исцарапанный дощатый стол с сальной свечой посредине. Глаза у Гриффа были оттенка голубого льда, светлые и холодные. Карлику не нравились светлые глаза. Лорд Тайвин имел бледно-зелёные глаза с золотыми крапинками.
Он наблюдал, как наёмник читает. То, что он мог читать, говорило кое-что само по себе. Многие ли наёмники могли похвастаться таким навыком? И он едва шевелит при этом губами, заметил Тирион.
Наконец Грифф поднял взгляд от пергамента и его бледные глаза сузились.
- Тайвин Ланнистер мёртв? По твоей милости?
- Милостью моего пальца. Вот этого, - Тирион поднял его вверх, чтобы Грифф мог полюбоваться. – Лорд Тайвин сидел в уборной, так что я пустил арбалетный болт ему в кишки, чтобы посмотреть – правда ли, что он гадит золотом. Неправда. Жаль, немного золота мне бы пригодилось. Я также убил свою мать, правда, немного раньше. О, и мой племянник Джоффри, я отравил его на свадьбе и наблюдал, как он корчился перед смертью. Или сыроторговец умолчал об этом? Я намереваюсь также добавить в этот список своего брата и сестру, если это будет угодно вашей королеве.
- Угодно ей? Неужели Иллирио рехнулся? С чего он вообразил, будто Её милость будет приветствовать у себя на службе признавшегося в своих преступлениях цареубийцу и предателя?
Справедливый вопрос, подумал Тирион, но вместо этого сказал:
- Король, павший от моей руки, сидел на её троне, и предал я только львов, так что, сдаётся мне, на самом деле я сослужил королеве добрую службу. – Он почесал обрубок своего носа. – Не бойтесь, вас я убивать не буду, вы мне не родственник. Могу я взглянуть, что написал Иллирио? Я люблю почитать про себя.
Грифф проигнорировал его просьбу. Он поднёс письмо к пламени свечи и наблюдал, как он почернело, затрещало и вспыхнуло.
- Это кровь между Таргариенами и Ланнистерами. Почему ты поддерживаешь дело королевы Дейенерис?
- Ради золота и славы, - беспечно ответил карлик. – О, и ненависти. Если бы вы были знакомы с моей сестрой, вы бы меня поняли.
- Я достаточно хорошо разбираюсь в ненависти, - по тому, как Грифф сказал это, Тирион понял, что тот говорит правду. Он сам полон ненависти до краёв. Она годами согревала его по ночам.
- Тогда у нас есть кое-что общее, сэр.
- Я не рыцарь.
Нет, ты всего лишь лжец, причём дрянной. Это было неуклюже и глупо, милорд.
- А вот сэр Дак утверждает, что вы посвятили его в рыцари.
- Дак болтает слишком много.
- Кое-кто удивился бы, что утка вообще может говорить. Не беспокойся, Гриф. Ты не рыцарь, а я Хугор Хилл, маленькое чудовище. Ваше маленькое чудовище, если тебе так нравиться. Даю вам слово, что всё, чего я желаю – это быть верным слугой вашей королевы драконов.
- И как же ты намереваешься служить ей?
- Своим языком, - он лизнул свои пальцы, один за другим. – Я могу поведать Её милости об образе мысли моей милейшей сестрицы, если вы можете назвать это мышлением. Я могу указать вашим капитанам наилучший путь, чтобы нанести поражение на поле битвы моему брату, Джейме. Я знаю, кто из лордов храбрец, а кто – трус, который из них лоялен, а кто продажен. Я могу привести её союзников. И я знаю много чего о драконах, ваш полумейстер вам это подтвердит. Кроме того, я забавный и ем мало. Считайте меня своим собственным настоящим бесом.
Гриф некоторое время взвешивал услышанное.
- Заруби себе на остатках носа, карлик. Ты последний и самый незначительный член нашей команды. Держи свой язык за зубами и делай то, что тебе говорят или вскоре ты будешь мечтать сбежать отсюда.
«Да, отец», едва не сказал Тирион.
- Как скажете, милорд.
- Я не милорд.
Лжец.
- Это форма вежливости, мой друг.
- И я также не твой друг.
Не рыцарь, не лорд, не друг.
- Жалко.
- Избавь меня от своей иронии. Я беру тебя с собой лишь до Волантиса. Если ты покажешь себя послушным и полезным, то сможешь остаться с нами, чтобы служить королеве наилучшим образом. Если окажется, что от тебя больше проблем, чем пользы, то дальше наши пути разойдутся.
Ага, и мой путь приведёт меня на дно Ройны, где рыбы будут грызть остаток моего носа.
- Валар дохаэрис.
- Можешь спать на палубе или в трюме, как тебе нравиться. Язилла даст тебе постельные принадлежности.
- Как мило с её стороны, - Тирион неуклюже откланялся, но у двери каюты оглянулся. – Что если мы найдём королеву и обнаружим, что разговоры о драконах – это всего лишь пьяные выдумки матросов? Этот огромный мир полон безумных сказок. Грамкины и снарки, призраки и упыри, русалки, каменные гоблины, крылатые лошади, крылатые свиньи… крылатые львы.
Грифф хмуро уставился на него:
- Я честно предупредил тебя, Ланнистер. Сторожи свой язык или потеряешь его. Здесь на кону королевства. Наши жизни, наши имена, наша честь. Это не игра, в которую мы играем ради вашего развлечения.
Конечно же, подумал Тирион. Игра престолов.
- Как прикажете, Капитан, - пробормотал он, кланяясь снова.
Комментариев нет:
Отправить комментарий